Баффетт.РУ

Два года назад Россия вступила на путь борьбы с инсайдом и манипулированием на биржевых торгах. Увы, пока усилия регулятора и участников рынка не дали результата.

 История с манипулированием котировками акций АВТОВАЗа, произошедшая в один из последних дней декабря прошлого года, поражает своей простотой. Мошенники смогли совершенно безнаказанно облапошить многочисленных инвесторов. Это громкое дело до сих пор на слуху. Какой-то «шутник» опубликовал в ведущих деловых изданиях фальшивое рекламное объявление об обратном выкупе акций компании у физических лиц по цене выше рыночной. Цена выкупа была объявлена в 24,17 рубля за акцию, на 61% выше биржевой стоимости акций АВТОВАЗа, зафиксированной накануне. Естественно, в то же утро бумаги подорожали на 25% — до 18,5 рублей за штуку. Судя по объемам торгов акциями автопроизводителя в тот день, инициатор ложного обратного выкупа мог заработать 15—18 млн рублей всего за пару часов, продав заранее купленные акции остальным участникам торгов по завышенной цене. Мошенника вычислили — после завершения «удачной шутки» он подался в бега, а Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) начала неспешное расследование. Служба запрашивает и анализирует информацию, имеющую отношение к этому случаю, — налицо признаки манипулирования, но для юридического подтверждения факта манипулирования необходимо установить все обстоятельства этого дела и собрать необходимые доказательства, пояснили нам в ФСФР. Результатов подобного расследования нам придется ждать 3—6 месяцев.

Удивительно, что подобная история могла произойти в век развитых информационных технологий, да еще и в России, которая уже два с лишним года всей мощью закона борется с неправомерным использованием инсайдерской информации и манипулированием рыночными котировками. В 2011 году вступил в силу закон об инсайде и манипулировании, с небольшим запозданием заработала административная ответственность за эти нарушения, а с июля 2013 года инсайдерам, незаконно использовавшим свое положение для получения дохода, будет грозить уголовное преследование. Главным ответственным за борьбу с инсайдом и манипулированием у нас является ФСФР, вот только серьезных результатов этой борьбы, по признанию участников рынка, пока не видно.

«Работает ли закон? Работает, но чисто формально! Борется ли регулятор с инсайдом и манипулированием? Борется, но ровно настолько, насколько у него хватает сил и возможностей. А реальных возможностей сегодня у ФСФР обеспечить выполнение закона нет», — категоричен президент Российского биржевого союза Анатолий Гавриленко. В самой службе подразделение, занимающееся расследованием неправомерного использования инсайдерской информации и манипулирования рынком, состоит из пяти человек. Программное обеспечение, используемое ФСФР для выявления сделок, имеющих признаки инсайда и манипулирования, разработано на основе решений компании NICE Actimeze — аналогичное ПО используется многими регуляторами финансового рынка и биржами. Но в силу особенностей российского рынка многие расчеты специалисты службы выполняют вручную. Конечно, в таком виде борьба с инсайдом и манипулированием превращается в чистую формальность, уверены участники рынка. «Честно говоря, когда в новостях видишь сообщение о том, что кого-то задержали по подозрению в инсайде, можно, не читая, смело заключать пари, что речь идет о Штатах или Великобритании — там эта практика огромна и соответствующие органы весьма активны», — говорит директор Московского фондового центра Андрей Романов. — Разительных перемен нет. Происходит формальное исполнение требований закона».

Конечно, нельзя сказать, что регулятор абсолютно игнорирует случаи откровенного манипулирования котировками акций. В ноябре прошлого года ФСФР отчиталась о передаче в правоохранительные органы дела о мошенничестве с акциями Соликамского магниевого завода. Злоумышленники спровоцировали резкий рост стоимости акций предприятия, разместив на поддельном сайте информацию о выкупе его бумаг по завышенной цене. В результате инвесторы начали скупать акции, и цены на них поднялись с 9,5 тыс. рублей до 11,8 тыс. рублей за штуку. В течение одного дня объемы торгов по бумаге выросли в 170 раз, до 53,5 млн рублей. Мошенник установлен, оштрафован на 5 тыс. рублей, на него заведено уголовное дело. Ранее ФСФР выносила аналогичные постановления по делу о манипулировании акциями РБК и компании «Татбенто».

Как видим, служба не сидит на месте и в рамках тех возможностей, которые у нее есть, и законодательных ограничений делает, что может — расследования фактов манипулирования ценами акций завершаются вполне конкретными административными постановлениями. А вот с расследованием случаев использования инсайда не все так просто.

Любой участник рынка навскидку назовет вам немало случаев, когда котировки той или иной бумаги вели себя подозрительно в преддверии какого-либо события. «Конечно, хотелось бы, чтобы регулятор активнее работал по таким случаям, — говорит глава Национальной лиги управляющих Дмитрий Александров. — Часто невооруженным взглядом видно, что в конкретном случае присутствовал или инсайд, или манипулирование, и кто-то получил дополнительные преимущества от той или иной сделки, получив заранее информацию о ситуации». Но одних подозрений мало. «Чтобы выявить использование инсайдерской информации, нужно привлекать органы, которые имеют право осуществлять оперативно-розыскную деятельность, — поясняет вице-президент НП РТС Андрей Салащенко. — В отличие от манипулирования, где достаточно зафиксировать факт существенных отклонений цены от среднерыночного уровня, чтобы принять решение о расследовании, при инсайде нужно доказать, что лицо, заинтересованное в этой сделке, обладало инсайдерской информацией и ее использовало или нарушило запрет на ее передачу».

На заметке у регулятора сейчас несколько подозрительных случаев непонятного роста котировок на бирже, за которыми предположительно стоят действия инсайдеров. К примеру, история с ростом акций компании «Калина» задолго до того, как стало известно о приобретении ее концерном Unilever. Капитализация «Калины» начала расти во второй половине сентября 2011 года, за месяц до официального объявления о сделке 14 октября. Так, 23 сентября одна акция «Калины» стоила 1,25 тыс. руб., 7 октября — уже 2,25 тыс. руб., хотя никаких позитивных новостей о компании в этот период не появлялось. Обычно объем торгов акциями «Калины» редко превышал 1—5 млн рублей, но с конца сентября 2011-го они увеличились в разы. В итоге Unilever выкупила акции по 4098 рублей за бумагу — как видим, кто-то, заранее знавший о сделке, неплохо заработал на своих знаниях.

Аналогичные подозрения у регулятора возникли и в отношении сделки с покупкой акций НОМОС-банка финансовой корпорацией «Открытие» у чешской группы PPF. Стороны договорились об обмене акций банка на бумаги «Уралкалия» и объявили об этом 10 августа прошлого года. Но незадолго до объявления о сделке акции НОМОС-банка начали падать. За два дня до официального пресс-релиза на ММВБ была заключена сделка с акциями НОМОС-банка почти на 500 млн рублей — это около 1% уставного капитала кредитной организации. Несколько аналогичных сделок с другими бумагами также находятся под подозрением у регулятора.

Но выявленные случаи, даже не случаи, а озвученные подозрения на использование инсайда в биржевой торговле, несоизмеримы с теми усилиями, которые вынуждены тратить участники рынка, эмитенты, биржа и частные инвесторы на предупреждение этого правонарушения. «Юридические лица, которые в соответствии с законом № 224-ФЗ признаются инсайдерами, сейчас обязаны вести список таких инсайдеров и передавать его организатору торговли.

Кроме этого, появилась обязанность передавать список инсайдеров в ФСФР по ее требованию. У компаний-инсайдеров появилась обязанность уведомлять лиц, включенных в список инсайдеров, что они попали в такой список», — приводит требования закона гендиректор управляющей компании «КапиталЪ» Вадим Сосков. Компании и банки после вступления закона в силу были завалены новой бумажной отчетностью. «Крупные компании привыкли к подобным ситуациям, но для небольших финансовых организаций новые требования стали серьезным ударом по бизнесу», — сетует Анатолий Гавриленко. Многим сотрудникам компаний и банков, попавшим в инсайдеры в силу своей профессиональной деятельности, хотя закон их к этому и не принуждал, пришлось вовсе закрыть все инвестиционные счета, чтобы ненароком не нарушить его многочисленные требования. Тем большим диссонансом для участников рынка и инвесторов является полное отсутствие публичных результатов борьбы госорганов со злоупотреблением инсайдом, которое можно констатировать по итогам двух лет действия закона.

Понятно, что борьбой с этими правонарушениями должны заниматься не пять человек, а более представительный отдел или даже целое управление в составе ФСФР, считает Дмитрий Александров. В свое время именно нехватка персонала и мощностей для борьбы со злоупотреблениями на финансовых рынках стала одним из тезисов в устах главы ФСФР Дмитрия Панкина, когда он ратовал за создание более авторитетного мегарегулятора. Возможно, с включением бедной и малочисленной ФСФР в состав более могущественного Центрального банка ситуация изменится — появятся новые люди, новые оклады, деньги на дорогостоящее ПО. Решились в ФСФР также снизить бремя отчетности по инсайду, которое уже полтора года несут профучастники российского рынка и банки. Уже до конца февраля, возможно, вступит в силу проект приказа регулятора, облегчающий компаниям и инсайдерам часть процедур по отчетности, которую они должны вести, являясь инсайдерами для тех или иных юридических лиц.

Но все это не решает главную проблему, которая в очередной раз во всей красе предстала в случае с реализацией закона об инсайде и манипулировании — низкое качество и конъюнктурность российского законотворчества в финансовой сфере. Не секрет, что сам закон принимался, а его нормы запускались в жуткой спешке. Причин тому было две — подписание международного меморандума о взаимопонимании с Организацией комиссий по ценным бумагам (IOSCO), а также требование принять закон, озвученное Группой разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FATF), которая считает манипулирование котировками одним из способов легализации криминального капитала. Мировое финансовое сообщество сигнализировало нам: Россия ничего не делает в этой сфере, не может подписать международный меморандум IOSCO, а значит, это банановая республика. Меморандум IOSCO, членами которой являются 110 стран мира, мы так и не подписали (правда, по другой причине), но закон об инсайде к отчетной дате приняли — с прорехами и недоработками.

«Конечно, правильно было бы сначала создать качественную автоматизированную систему по выявлению и отслеживанию сделок и учету инсайдеров, провести разъяснительную работу, не принимая на первом этапе никаких ограничений, но мы торопились», — говорит Андрей Салащенко. Хотя мы не единственная страна, принявшая антиинсайдерские законы второпях и сейчас исполняющая это бремя чисто формально. Эффективного правоприменения в этой сфере нет ни в Китае, ни в Мексике, к слову, являющихся членами авторитетной IOSCO. Формально борются с инсайдом и манипулированием на бирже в Португалии, Египте, Колумбии и большинстве латиноамериканских стран. Но чести в пребывании в этом списке для России нет никакой.

Автор:  Михаил Хмелев
Источник: журнал Профиль