Баффетт.РУ

О рынке как об инструменте накопления, который подходит не всем, потому что требует умения принимать и контролировать риски

От редакции   

Героем очередного материала рубрики «Марафон трейдера» стал Владислав, победивший в номинации «Доход» (где оценивался размер прибыли в рублях) конкурса «Лучший частный инвестор-2010» (ЛЧИ). Он выступал под ником bablozlo и за три месяца смог увеличить свои 8,8 млн до 16,4 млн руб.

Мы не случайно рассказываем здесь о победителях трейдерских конкурсов (ранее мы уже писали о лидерах Кубка ММВБ-2010) — их торговый результат был продемонстрирован публично. Вообще, в трейдерском сообществе довольно много ярких личностей, но вот таких публично подтвержденных результатов мало. Поэтому выбор персонажей для интервью всегда немного проблематичен: хочется приглашать тех, кто действительно зарабатывает на рынке. Интересно, что такие люди всегда чем-то отличаются от большинства, которое просто оставляет на бирже деньги. Иногда они обладают трейдерским талантом, иногда используют профессиональный, технически ориентированный подход, а иногда просто правильно относятся к работе, удачно сочетая целевые доходности и риски.

В ходе беседы с Владиславом нас удивило то, что трейдерских амбиций у него почти нет. Очень многие хотят достичь успеха в трейдинге вне зависимости от его материального выражения: главным становится желание победить рынок. Из подобных маньяков иногда получаются настоящие мастера, великие спекулянты, которые, проигрывая все, создают состояние заново. Но таких людей   — единицы, а вот остальным сложно держать дистанцию между собой и рынком. Он перестает быть инструментом для достижения материальных целей в реальной жизни, приводит к тому, что игра становится важнее денег, а деньги, соответственно,   — средством для продолжения игры. В том, как о себе рассказывал Владислав, чувствовалась трезвость, которая не позволяла заподозрить в нем маньяка. Может быть, она отчасти определила его успех. Он, не стесняясь, говорил о своем небольшом опыте работы на рынке, о том, что не считает себя профессионалом и не уверен, что им станет. И вот если не станет   — начнет заниматься другими вещами, а если получится зарабатывать, то он будет выводить средства со счета, дабы однажды не остаться ни с чем. Работа на рынке для нашего героя — это процесс накопления, где деньги играют главную роль.

От первого лица

В 23 года я создал небольшую компанию по оптовой продаже мебели. В какой-то момент она начала приносить стабильный доход, появились накопления, которые хотелось преумножать, и я начал вкладывать деньги в ПИФы. Дело было в 2001 году. После кризиса 1998-го российский рынок хорошо просел, и мне казалось, что время для инвестиций подходящее. Акции действительно прибавляли в цене, и к 2003-му мне удалось увеличить вложенную сумму в пять раз. Прибыль могла быть еще более существенной: свои паи я продал как раз перед восходящим трендом 2003–2005 годов.

Самостоятельной торговлей я занялся в 2002-м. Поводом стал конкурс трейдеров, который проводил брокерский дом «Открытие». Я наткнулся на рекламу и решил поучаствовать, несмотря на то что не знал о трейдинге практически ничего: не представлял, как торговать, как работать с торговым терминалом, — все это казалось мне чем-то сложным. Для участия я открыл два счета, предполагая, что если на одном уйду в минус, то на другом мне повезет больше. На первом из них я спекулировал, на втором — просто купил акции РАО ЕЭС, которые в 2002-м демонстрировали такой же бурный рост, как акции Сбербанка в 2009 году. Благодаря восходящей динамике и тому, что все свои трейдерские амбиции я реализовывал на спекулятивном счету, мне и удалось закончить конкурс в хорошем плюсе и войти в десятку с инвестиционной стратегией.

После этого я начал торговать самостоятельно, но не слишком успешно: ПИФы показывали лучший результат, чем мои счета. В 2003-м рынок хорошо вырос, и мне казалось, что я достиг верхней планки — дальнейшее движение представлялось чем-то нереальным. Я начал «шортить» на растущем рынке, потерял за 2004–2005 годы половину счета и решил взять паузу. Деньги перевел обратно в бизнес и с 2006-го по 2009 год трейдингом не занимался.

На биржу я вернулся в августе 2009-го: открыл счет на срочном рынке РТС ( FORTS ), в котором меня привлекали возможности «шортить» без дополнительной комиссии и пользоваться большим «плечом». Как и раньше, я совмещал внутридневную стратегию с позиционным трейдингом. По итогам последних месяцев года я оказался в небольшом минусе.

Первые месяцы 2010 года я проторговал в ноль, однако с мая дела пошли не так плохо. Во время весеннего снижения, занимая длинную позицию по рынку, я ушел в минус. Но поскольку в это время я продолжал свою позицию наращивать (усреднялся), то оказался в плюсе, когда цены начали восстанавливаться. Кроме того, я неплохо заработал на интрадейной (торговля внутри дня. — Прим. D’) стратегии в ходе летнего «боковика».

С такими результатами я подошел к ЛЧИ-2010. Я сразу решил участвовать в категории, где победитель определялся по абсолютной сумме дохода. Перед началом конкурса у меня на счете было 8,8 млн руб. Конечно, некоторые участники имели и большие суммы, но казалось, что шансы у меня есть — реальных конкурентов было человек 20.

Однако стартовал я ужасно: мне сразу хотелось занять лидерское положение, и в результате я начал с провала. Потом торговля устоялась: стратегически я смотрел вверх, рынок рос, и я стал зарабатывать. В итоге за три конкурсных месяца я получил 7,7 млн руб., заняв первое место в своей категории. 2010 год в целом оказался вполне удачным: только два месяца я был в минусе, остальные — в плюсе, а средняя доходность за год составила 15% (при этом в самый удачный месяц удалось заработать 33%). 2011-й начался не очень удачно: я не предполагал, что индекс РТС так быстро достигнет 2000 пунктов, но все еще впереди.

Особое отношение к убыткам

— Расскажи о принципах работы на рынке. Как ты принимаешь решения?

— После победы на конкурсе мне начали задавать вопросы о том, как я торгую. Готовых ответов у меня не было, я подумал и сделал вывод, что использую смесь теханализа, фундаментального анализа и каких-то макроэкономических соображений. Теханализ — это элементарные уровни поддержек и сопротивлений. Причем сам я графическим анализом не занимаюсь, есть более грамотные в этом плане люди. Я читаю в интернете их обзоры и либо внутренне соглашаюсь, либо нет. С фундаментальным тоже знаком не глубоко, но, когда формирую позиции, стараюсь учитывать основные показатели компаний. Например, если я позитивно смотрю на какую-то отрасль, то выбираю из нее те организации, которые по этим показателям торгуются более дешево.

Наконец, я пытаюсь выделить рыночные фазы. Сейчас, например, у меня «стратегический шорт». К концу весны жду коррекции по рынку на 15–20%. При этом у меня нет цели держать позиции открытыми при любых обстоятельствах. Понимание того, что происходит на рынке, приходит волнами. Иногда на уровне интуиции чувствуется, что рынок достиг вершины или дна, а иногда я его совсем не понимаю. В таком случае лучше не делать ничего и просто ждать. Через месяц-два привыкаешь к новым реалиям, рынок успокаивается, начинается «боковик». Мне, кстати, очень нравится в нем работать.

— Проще говоря, ты пытаешься понять рынок, но как таковой системности в работе нет?

— Да, четкой и отлаженной системы нет. Начиная торговать, я пытался достичь системности в вопросах управления рисками, следуя правилу «позволяй прибыли течь, а убытки режь», то есть старался закрывать убыточные позиции. В итоге из множества маленьких минусов получался один большой. Теперь я отношусь к ним по-другому. Открывая позицию, думаю, готов ли я находиться в ней долго и какие убытки могу принять. Иными словами, я не ставлю цель закрыть ее сегодня же. Если внутри дня происходит существенное движение — фиксирую прибыль, если нет — то нет.

— Получается, ты можешь открыть позицию на три-четыре дня и, если фьючерс идет не в твою сторону, готов оставить ее на три-четыре месяца?

— Да, даже на полгода. Так было с «Газпромом» в 2010 году: я купил его по 190 руб., а он упал до 140. В ходе движения вниз я продавал фьючерс на индекс РТС, фьючерсы на другие акции, а позицию по «Газпрому» наращивал. Расчет был на то, что он опустится до определенной точки, которую я, конечно, не угадаю, и начнет движение вверх. Убытки здесь компенсировались «шортами» фьючерсов на другие акции. В какой-то момент я решил, что пора это прекращать, и, когда рынок начал расти, постепенно фиксировал длинные позиции. Эта стратегия сработала.  

— Все же пересиживать большие убытки, наверное, сложно. У тебя бывают эмоциональные срывы в процессе торговли?

— Бывает, что открываешь позиции по одному инструменту в «лонг», по другому — в «шорт», а ситуация развивается наоборот. Я часто открываю позиции в разных направлениях, особенно если на рынке «боковик». Например, «Газпром» покупаю, а Сбербанк продаю в расчете на то, что в течение месяца они еще не раз вернутся к начальным уровням. Если на рынке наблюдается восходящее движение, я фиксирую прибыль по «Газпрому», если нисходящее — по Сбербанку. Зафиксировав прибыль по одному из инструментов, жду момента для удачного выхода из позиции, открытой в противоположном направлении, которая на время становится убыточной. Так я торговал все лето 2010-го. Иногда бывает, что обе позиции — и длинная, и короткая — начинают приносить убыток. В этом случае я, контролируя «плечи», немного усредняюсь, рассчитывая на то, что инструменты начнут сходиться, но на эмоциональном уровне это действительно неприятно.  

— Можно пересиживать убытки по длинным позициям, рассчитывая на то, что в долгосрочной перспективе рынки все же растут. Но что ты делаешь, если большой убыток начинает приносить «шорт»?

— Да, такое тоже бывает. Если происходит хороший рост, а я держу короткую позицию и понимаю, что к каким-то уровням внизу вернуться уже нельзя, то я ее закрываю с убытками. Подобная ситуация возникла в ходе конкурса ЛЧИ. Сбербанк хорошо вырос, и мне казалось, что он должен скорректироваться. Я начал его «шортить», но акции продолжали расти. При этом в целом по рынку я занимал длинную позицию, и моя прибыль увеличивалась по мере роста других инструментов, но «шорт» по Сбербанку все это сильно замедлял. В итоге я зафиксировал убыток, хоть мне это и не свойственно: как таковых «стопов» у меня нет, убытки я предпочитаю пересиживать.

Рынок как способ накопления

— Для тебя трейдинг — это способ заработка?

— Скорее способ накопления. Для того чтобы удовлетворять свои повседневные нужды, у меня есть та компания по продаже мебели, о которой я говорил. Не разделяю свой бизнес и трейдинг. Торговый терминал у меня всегда включен, но я не слежу за движениями на рынке постоянно, открываю его периодически, чтобы понаблюдать и выставить заявки.

— Какие у тебя цели на рынке?

— Положительно торговать каждый месяц. Если стабильно делать 5% — это хорошо. Отличный результат — 10–15% в месяц. Есть и круглая цель — хочу заработать $1 млн.

— Девять из десяти людей, пришедших на рынок в качестве активных трейдеров, расстаются со своими деньгами. Ты думал о том, что позволяет зарабатывать тебе?

— Я не считаю себя успешным трейдером, не говорю, что открыл Грааль и способен зарабатывать постоянно. Когда я выиграл в конкурсе ЛЧИ, многие утверждали, что мне повезло: ситуация на рынке способствовала работе моей стратегии. Может быть, это и так. 2010 год у меня был удачным, посмотрим, каким станет 2011-й. Думаю, если трейдер два года успешно и стабильно торгует, его можно считать состоявшимся.

— У тебя спокойное отношение к трейдингу: получится — хорошо, не получится — и бог с ним.

— Да, я стараюсь подходить к этому рационально. На рынке присутствует элемент игры, который увлекает. Когда я начинал заниматься бизнесом, то сталкивался со множеством препятствий, которые нужно было преодолевать. Но потом все превратилось в рутину, и мне стало скучно. Компания стабильно приносила доход, однако развиваться дальше было сложно, да и не хотелось. Тогда я открыл для себя рынок, который каждый день ставит новые задачи. В общем, заниматься трейдингом интересно, но у него есть и свой минус — большие риски. Потерять, к примеру, 20–30% депозита — тяжело, особенно если работаешь с существенными для себя суммами.  

— Если ты заработаешь $1 млн, о котором говорил, то уйдешь с рынка — положишь деньги на банковский депозит или инвестируешь куда-нибудь еще?

— Какую-то часть я точно выведу. Никто не даст гарантии, что ты однажды не потеряешь все, заработанное с таким трудом. Деньги, которые сейчас у меня в торговле, для повседневных нужд не требуются, а для того, чтобы куда-нибудь вложиться, необходима более крупная сумма. Поэтому я пока торгую.

— Вопрос в том, сколько денег с рынка ты хочешь унести. Не хотелось бы тебе, скажем, работать со 100 млн руб.? Нет желания увеличить свой депозит в десятки раз?

— Если мне сейчас предложить 100 млн руб., я не смогу с ними работать. С другой стороны, когда я вернулся на рынок в 2009-м, у меня было только 3 млн   руб., и мне эта сумма казалась приличной, но теперь мне бы ее не хватило. К   объемам своих позиций я привыкал постепенно — по мере роста депозита. Если он и дальше будет постепенно увеличиваться, то вполне возможно, что я когда-нибудь стану работать и с гораздо более крупными средствами. Мне бы этого хотелось. Трейдинг привлекает еще и тем, что с увеличением денежной суммы, находящейся в работе, временные затраты остаются прежними, а доходы в абсолютном выражении растут — если удается достичь стабильности, конечно.

— Многие люди знают, что такое биржа, но боятся нести на рынок свои деньги, предпочитая банковские депозиты. Есть какой-то барьер, и он связан именно со страхом, а не с необразованностью. У тебя возникал страх перед рынком?

— Когда рискуешь деньгами, переживания всегда есть. Но в начале торговли трейдинг не был единственным моим занятием, и на рынок я принес не последние деньги, хотя сумма была значительной. Вообще, я не сторонник того, чтобы рекламировать биржу. Хорошо, когда человек приходит на рынок по каким-то своим причинам — появились свободные деньги, например. При этом в силу особенностей характера он готов принимать на себя риски, которые здесь есть всегда. Тогда он попробует и сможет трезво оценить свои возможности. Однако люди, как правило, плохо разбираясь в инструментах, делают все наоборот: на пиках покупают, в момент просадок поддаются общей панике и продают — повинуются стадному чувству. В результате большинство теряет деньги. Для желающих вложить средства есть хороший инструмент — паевые фонды. Правда, в целом по российскому рынку уже нет такого дохода, как в 2000–2001 годах, когда акции наших компаний были в десятки раз недооценены. Так что зарабатывать по 100% в год на стратегии «купи и держи» теперь кажется нереальным.

— Такие доходы и необязательны. Люди живут не только сегодняшним днем, существуют цели в перспективе 10–15 лет. Например, у них есть дети, и им нужно будет дать образование. Что им делать? Акции выглядят инструментом, который может помочь создать накопления.

— Все зависит от человека. Социологи говорят о том, что только 10% людей способны заниматься предпринимательством. Остальные просто не могут брать на себя риски, находиться в ситуации неопределенности — лучше зарплата и работа с девяти до пяти. Вложения в акции чем-то похожи на ведение собственного бизнеса, нужно быть готовым к убыткам.

Кроме того, необходимо учитывать российскую специфику. Люди не строят планы на десять лет вперед. Многие помнят кризис 1998-го и не верят в стабильность, у населения нет инвестиционной культуры. На Западе ребенок с детства слышит, что еще его дедушка покупал акции, а у папы есть счет во взаимных фондах. У нас всего этого нет. Иными словами, на россиян, с одной стороны, влияет негативный опыт, с другой — отсутствие традиции.

Третий момент — это политика наших компаний по отношению к миноритариям, например низкий доход по дивидендам. Поэтому не стоит зазывать людей на рынок, обещая им золотые горы. Рассказывать о нем нужно как об инструменте, альтернативном банковскому депозиту, потому что в долгосрочном плане вкладывать деньги в акции выгоднее, чем отдавать банкирам.

Автор: Сергей Валитов
Источник: Журнал D` (Д-штрих) №6 (114)