Как рейтинговый гигант Standard & Poor’s стал вершителем судеб целых государств и дал сигнал к началу нового кризиса
У блокбастера "Время расплаты за кризис", который ставят сейчас в Вашингтоне, много серий. На этот раз события развиваются вокруг рейтинговых агентств. Речь идет о таких гигантах, как Standard & Poor’s, Moody’s и Fitch Ratings, в отношении деятельности которых американские власти ведут расследование. Мировых арбитров (по большей части первых двух) обвиняют в том, что на пакеты с так называемыми токсичными активами, которые им представляют банки, они без зазрения совести наклеивали красивые этикетки с тремя буквами — AAA, означающими высший уровень надежности.
Тем не менее закончиться новая "фильма" должна, как обычно, хеппи-эндом. Тем более что у самого крупного из рейтинговых агентств — Standard & Poor’s — есть видение того, как искупить свои грехи, волей-неволей давшие толчок мировому кризису. Компания недавно решила резко понизить суверенный рейтинг Греции до "мусорного" уровня. Европа, которая из кожи вон лезет, чтобы вытянуть Элладу, а заодно и евро из болота кризиса, краснеет от гнева, зато S&P все в белом — говорит правду, и только правду. По крайней мере, на этот раз.
Мы решили выяснить, как Standard & Poor’s стало вершителем судеб гигантских банков, корпораций и даже, как теперь выяснилось, целых государств.
Выносите мусор
"А кто вообще такие Standard & Poor’s?" — спросил себя однажды Амадеу Альтафах Тардио, представитель Еврокомисии. На той пресс-конференции в Брюсселе чиновник сообщил, что размышляет о том, "кто такие эти рейтинговые агентства, менеджеры которых еще недавно сидели в суде за пособничество в организации мирового финансового кризиса, а теперь снова создают нам проблемы в Европе". Раздражение еврочиновников понятно. Проблема в том, что после присвоения "мусорного" (BB+) рейтинга греческим госбумагам выкупать долги этой страны Евросоюзу будет гораздо накладнее — инвесторы требуют большей доходности за риск. И это при том, что в Старом Свете царит глубокое убеждение, что в истории с долговым кризисом на юге континента, как в свое время на ипотечном рынке США, без S&P и ему подобных не обошлось. Кто, как не крупнейшие рейтинговые агентства, до недавних пор присваивал греческим долгам положительные рейтинги?
Чиновники из Еврокомиссии стали намекать агентствам, что пора вести себя приличнее. "Мы бы хотели, чтобы при рассмотрении греческих рисков они принимали во внимание фундаментальные факторы экономики Греции, а также пакет помощи, подготовленный ЕЦБ, МВФ и Еврокомиссией, — говорит еще один представитель брюссельской штаб-квартиры ЕС Шанталь Хьюз. — И мы также ожидаем, что эти компании, как и другие игроки на финансовом рынке, в это трудное время будут вести себя ответственно". Еще более жестко на этот счет высказываются в Европейском центробанке. По мнению члена исполнительного совета ЕЦБ Лоренцо Бини Смаги, рейтинговые агентства утратили доверие, потому что их оценки не всегда были беспристрастны, и ЕЦБ ошибался, когда полагался на их мнение. "Некоторые из их рейтинговых пересмотров основывались не на макроэкономических данных или новых бюджетах, а на рыночных оценках суверенных бондов, — заявил представитель ЕЦБ. — Таким образом, агентства привязывались к рыночной реакции".
Под "привязыванием" европейцы понимают одно: американские финансовые монстры не только подтолкнули нынешний кризис, но к тому же заинтересованы в его развитии. В "игре на Греции" несколько месяцев назад обвиняли Goldman Sachs. Но не меньшая часть вины, по мнению Бини Смаги, лежит и на S&P. "Можно было бы даже спросить, почему в некоторых случаях они были заинтересованы в движении рынка в том или ином направлении", — подчеркивает банкир.
В общем, американский гигант со 150-летней историей оказался под перекрестным огнем с двух берегов Атлантики. А ведь как здорово все начиналось…
Послать на три буквы
История кредитных рейтингов уходит в далекие 1860-е, когда самой доходной отраслью в США было строительство железных дорог. Инвесторам требовалась независимая оценка состояния дел в железнодорожных компаниях и их долгов. Именно тогда предприниматель Генри Варнум Пур разглядел новую и перспективную бизнес-нишу. В 1867 году он вместе со своим сыном Генри Уильямом Пуром создает компанию H. V. аnd H. W. Poor Co., которая стала выпускать "Справочник по железным дорогам Соединенных Штатов", в подробностях информирующий о состоянии дел в индустрии. Всего за пару месяцев семейство Пуров продало 2,5 тысячи экземпляров толщиной в 442 страницы по 5 долларов за штуку.
В 1873 году отец-основатель в возрасте 61 года уходит на пенсию, помогая сыну создать брокерскую фирму Poor and Co., которая прочно обосновывается на Уолл-стрит. Однако массовым бизнесом рейтингование становится лишь в начале XX века. Так, в 1906 году еще один предприимчивый бизнесмен Лютер Ли Блейк создает компанию Standard Statistics Bureau, которая также занимается консультированием инвесторов. Немногим ранее рождается империя Джона Муди, который, кстати, стал первым аналитиком, придумавшим буквенные обозначения для рейтингов.
К середине 1920-х годов компания Poor Publishing Co., которая получила новое имя и уже не принадлежала Пурам (ею на тот момент владел Рой Портер), и Standard Statistics Bureau становятся крупнейшими кредитными рейтинговыми агентствами в США. "Стандартные" еще до биржевого краха 1929 года успели запустить первый в Америке и мире фондовый индекс (90 Stock Composite Price Index), который с 1957 года станет знаменитым S&P 500.
В период Великой депрессии "бедное" (так переводится слово "poor") и "стандартное" агентства работали, что называется, для инвесторов. За несколько месяцев до "черного вторника" 1929 года именно они громче других предупреждали о грядущем обвале рынка. В то время рейтинговые агентства как раз и заработали репутацию независимых и неподкупных аналитиков, и государство стало их поддерживать всеми правдами и неправдами.
В 1941 году компании объединились под ныне действующим брендом Standard & Poor’s Corp., создав крупнейшее рейтинговое агентство мира. Правда, сразу после войны и вплоть до середины 1970-х годов востребованность услуг агентства была не слишком значительной. Пока не случились новые экономические потрясения. В разгар кризиса, вызванного отказом арабских стран поставлять нефть на Запад за поддержку им Израиля, в Белом доме решили обязать все американские компании получать кредитные рейтинги для своих финансовых инструментов, чтобы минимизировать риски инвесторов. Получив большие преференции, S&P резко поменяло стиль бизнеса — рейтинги теперь продавались не инвесторам в виде пятидолларовых брошюр, как на заре бизнеса, а самим эмитентам ценных бумаг. И совсем за другие деньги. Иными словами, прибыль компании стала зависеть от банков, страховщиков и других игроков с Уолл-стрит. С одной стороны, это резко увеличило прибыль. С другой — создало плодородную почву для коррупции. Кстати, в тех же 70-х S&P впервые стало оценивать ипотечные облигации и считается одним из основателей сложных финансовых инструментов. А в народ пошла поговорка, что миром правят три организации — ФРС, которая выпускает деньги в обращение, Goldman Sachs, который зарабатывает, и Standard & Poor’s, который гарантирует, что первые два игрока не обманывают инвесторов.
Этот старый конфликт интересов как раз и привел к тому, что S&P вкупе с другими рейтинговыми агентствами обвинили в использовании ипотечного бума 2000-х для получения баснословных прибылей. Схема оказалась простой: банки платят агентствам и просят поставить их инвестиционному продукту максимальный рейтинг — AAA. Те, в свою очередь, в случае отказа могут лишиться богатой клиентуры и потерять бизнес. Остается только один выход — брать деньги и молча клеить "золотые ярлыки". Именно это пытается сейчас доказать комиссия Сената США по расследованию причин мирового финансового кризиса. Естественно, в S&P и прочих компаниях-фигурантах все отрицают. Однако тайное рано или поздно становится явным. Потому как человек слаб и в любой компании найдется стукач, готовый сдать руководство властям.
Письма счастья
Ключевым доказательством Капитолийского холма о причастности S&P к кризису являются 580 страниц электронных писем и показаний бывших сотрудников компании. В 2004 году, когда на рынке еще не было явных рисков, а ипотечные продукты становились все более популярными, сотрудники S&P испытывали давление со стороны руководства, которое намеревалось расширить свой бизнес за счет рискованной игры. Из этих писем, в частности, становится ясно, что компания боялась потерять прибыль на облигациях взаимного долга (Collateralized Debt Obligations, CDO), если прекратит выставлять им высокие рейтинги. "Мы собираемся встретиться с вашей группой, чтобы обсудить возможность применения новых критериев для оценки CDO на рынке недвижимости из-за растущей угрозы потери соглашений, — говорится в одном из них. — Потеряем CDO, потеряем и основу бизнеса — это самоубийство".
Руководителем S&P с 2004 по 2007 год была Кэтлин Корбет, которая сегодня занимает десятую строчку в сенатском списке из 25 человек, виновных в мировом кризисе. Считается, что при попустительстве, а то и по прямому указанию этой "железной леди" компания штамповала положительные рейтинги.
Впрочем, есть и другие версии, также нашедшие отражение в злополучных письмах, которые сотрудники не додумались стереть из памяти своих компьютеров. Например, S&P публиковало на своем сайте модели, по которым оно составляло рейтинги. Представители агентства объясняли это стремлением к открытости и тем, чтобы крупные компании потом не обижались на то, что их облигации были приравнены к туалетной бумаге. Это объяснение высмеивается в письмах сотрудников S&P, которые признают, что действительно серьезным рыночным игрокам, являвшимся ценными клиентами агентства, "мусорные" рейтинги никогда не присваивались. Зато крупные инвестиционные фирмы пользовались открытостью S&P для "причесывания" своих продуктов — попросту подгоняли их под стандарт, выложенный на сайте рейтингового агентства.
В свою очередь линия защиты S&P сводится к тому, что инвестиционные банки сами могли вводить в заблуждение агентства, давая неверную информацию о своих финансовых продуктах. Эту версию начал прорабатывать генеральный прокурор Нью-Йорка Эндрю Куомо, собрав для очной ставки представителей крупнейших банков и рейтинговых агентств. В результате причастность к махинациям принялись наотрез отрицать обе стороны.
Эксперты, впрочем, полагают, что виноваты все и речь может идти о сговоре. Судите сами: как следует из материалов сенатского расследования, инвестбанкиры сначала договаривались с рейтинговыми агентствами о сотрудничестве, а потом нанимали на работу уволившихся сотрудников S&P и Moody’s, которые обучали банкиров тому, как правильно "упаковывать" продукт, чтобы тот непременно получил рейтинг ААА. Для этого нужно было в строго выверенных пропорциях разбавлять рискованные финансовые инструменты относительно безопасными. Так вот, эти самые пропорции могли знать только сами составители рейтингов.
Несмотря на всю запутанность картины "преступления", видные американские эксперты не верят в "белых и пушистых" и уверены — дело пахнет коррупцией. В этой сложной схеме были задействованы все — и банкиры, и госрегуляторы, и рейтинговые агентства. "Очень удобно притворяться, что финансовый кризис породили случайные ошибки, — говорил Пол Кругман, профессор Принстонского университета и нобелевский лауреат по экономике. — Но это были не они. По большей части нынешняя катастрофа стала результатом коррумпированности системы. И рейтинговые агентства были важным звеном в этой коррупции".
Удар ниже рейтинга
В 2007 году Standard & Poor’s возглавил индиец Девен Шарма, на плечи которого свалился тяжкий груз. Мало того, что он был первым неамериканцем, который встал у руля столь крупной и известной корпорации, так теперь ему еще нужно мотаться по судам и следственным комиссиям, пытаясь восстановить рейтинг самого рейтингового агентства.
Власти со своей стороны демонстрируют решимость навести порядок в этом хозяйстве. Так, 13 мая Сенат США принял решение, которое позволит правительству получить доступ к процессу присвоения рейтингов сложным облигационным продуктам. Предполагается, что комиссия по ценным бумагам и биржевым операциям создаст при себе новую структуру, которая будет выполнять функции посредника между эмитентами и рейтинговыми агентствами. В органе-посреднике большинство членов будут представителями инвесторов. Минимум один человек будет со стороны эмитента и один — со стороны рейтингового агентства, остальных, как ожидается, наберут из независимых экспертов. Этот совет призван выбирать уполномоченное рейтинговое агентство разными способами, вплоть до проведения лотереи.
Реформа действительно революционная. А в долгой истории Standard & Poor’s начинается новая глава. Она, впрочем, на поверку оказывается хорошо забытой старой. По сути администрация Обамы пытается заставить Standard & Poor’s со товарищи вновь повернуться лицом к инвестору. Как когда-то отец и сын Пуры продавали свои справочники желающим убедиться в надежности железнодорожных акций, так и теперь пришло время вновь зарабатывать доверие тех, кто рискует собственными деньгами, доверившись рейтингам.
Источник: журнал Итоги
Автор: Артем Никитин
Струков Константин Иванович — российский предприниматель, золотопромышленник и политик. Депутат Челябинской области, а с 2016…
АО «ВЛАДБИЗНЕСБАНК» выступает не просто как банковское учреждение, а как верный партнер как для частных…
Due Diligence (с англ. «должная осмотрительность» или «должная добросовестность») — это процесс тщательной проверки, оценки…
Палладий, являющийся одним из шести платиновых металлов, занимает особое место на мировом рынке благодаря своим…
В последние годы экономическая ситуация в России, включая Санкт-Петербург, ставит многих жителей перед острой проблемой…
Сервис поиска сотрудников hh.ru составил новый рейтинг. На этот раз - самых оплачиваемых рабочих профессий.…
View Comments
Я полностью согласен с высказыванием чиновника на пресс-конференции в Брюсселе. Рейтинговые агентства, которые создали проблемы в Европе, сами были причастны к организации мирового финансового кризиса. Еврокомиссия правильно намекает им, что пора вести себя приличнее.