Баффетт.РУ

Уже четверть столетия Ли Ка-Шин контролирует огромную часть бизнеса семимиллионного Гонконга. Сегодня, разменяв девятый десяток, он прославился инвестициями в интернет.

Ли Ка-Шину, богатейшему человеку Азии, 83 года, но он успевает сделать до обеда больше, чем люди вдвое младше успевают сделать за весь день. Ко времени нашей встречи он покончил со своим обычным завтраком из риса с овощами, изучил сводку международных новостей и сыграл в гольф. Уютно устроившись в своем кабинете в центре Гонконга на верхнем этаже штаб-квартиры Cheung Kong, которая славится бассейном и одним из самых быстрых мире лифтов (70 этажей за 45 секунд), Ли Ка-Шин излучает мудрость и спокойствие. «Человек, который вкладывается в развитие технологий, чувствует себя моложе», — улыбаясь, говорит он.

Уже четверть столетия Ли контролирует огромную часть бурлящего внизу семимиллионного Гонконга. Его компании построили здесь каждую седьмую квартиру, пропускают через себя 70% грузооборота гонконгского порта и контролируют солидные доли рынка электроснабжения и мобильной связи. Его успехи в материковом Китае — особенно в области ритейла и недвижимости — не менее впечатляющи. И несмотря на возраст, в последние годы Ли прославился инвестициями в IT-сектор — настолько успешными, что фигура гонконгского старца оказалась в ряду визионеров вроде россиянина Юрия Мильнера, одно участие которых в проекте считается гарантией успеха любого стартапа.

Оказалось, что у этого разменявшего девятый десяток человека фантастическое чутье на все, что имеет потенциал в цифровом мире. В декабре 2007 года у него ушло не больше пяти минут на то, чтобы принять решение об инвестициях в Facebook, несмотря на практически отсутствующую на тот момент доходность и довольно высокую для молодой компании оценочную стоимость — $15 млрд. Этот шанс представился Ли благодаря Солине Чжоу — его давней коллеге, возглавляющей Horizons Ventures, компанию Ли, специализирующуюся на инвестициях в высокие технологии. Ли обратил внимание на растущее число подписчиков Facebook и на его перспективы в области мобильных сервисов — и быстро одобрил вложение средств на сумму $120 млн в обмен на долю 0,8%. С тех пор он приобрел еще какое-то количество акций — точная цифра не раскрывается. Учитывая, что после грядущего IPO компания должна будет стоить не менее $100 млрд, Ли несомненно добавит еще один миллиард, а то и больше к своему состоянию.

Удача Ли в случае с Facebook — лишь самый громкий эпизод в начавшейся для него полосе везения. В 2005 году Horizons инвестировала в неприбыльный на тот момент Skype — за год до того, как eBay купил его за $2,5 млрд. Еще одна компания, поддержанная Ли, Siri, была куплена Apple в 2010 году после того, как годом ранее Ли вложил в нее $7,5 млн. Совсем недавно он пополнил свой портфель акциями музыкального сайта Spotify, краудсорсингового автонавигационного сервиса Waze и разработчика новаторских водонепроницаемых покрытий HzO.

«Самое потрясающее в нем и его команде то, что у них есть свое собственное представление о том, куда движется мир, — говорит глава Spotify Дэниел Эк, который в свои 29 лет годится Ли во внуки. — С того момента, как он вложился в нашу компанию, он позаботился о том, чтобы Spotify поставили в его машину. Это было в 2009-м, еще до того, как Spotify стал мобильным приложением. Он сказал: «Когда мы будем стоять во всех остальных машинах?» Он не обращает внимания на ограниченность технологических возможностей, он видит мир таким, каким он должен быть».

Horizons, с ее обширными связями в Азии, как магнит притягивает молодые компании, которые хотят просочиться на китайский рынок. «Я слышал про них в связи с их инвестициями в Facebook и Skype, но это и все, — говорит Ноам Бардин, глава Waze, израильско-американской фирмы, получившей в прошлом году совместные инвестиции от Horizons и Kleiner Perkins на $30 млн. Как бы то ни было, Бардин довольно быстро смог оценить способность Ли к глобальному видению, быстрому принятию решений, а также длинный список его азиатских бизнес-контактов. «Они пустили глубокие корни в Китае», — добавляет Йахал Зилка, сооснователь первого инвестора Waze, израильской фирмы Magma Ventures.

Интуиция помогает Ли не только успешно вкладывать деньги, но и стремительно занимать нишу, которая образуется в США из-за увеличивающегося разрыва между проектами, получающими стартовую финансовую поддержку от инвесторов-ангелов, и проектами, которые могут рассчитывать на вложения только на следующем этапе. «Долина смерти» — так называет эту пропасть Норман Винарски, вице-президент когда-то отпочковавшейся от Стэнфордского университета компании SRI International, при поддержке которой была создана программа Siri.

«Зарабатывать на инвестициях не самое главное для нас, — говорит Ли о своем инновационном портфеле. — Гораздо важнее, что мы получаем много новых знаний». Именно так, к примеру, INQ, компания Ли, занятая разработкой интерфейса для мобильных телефонов, смогла одной из первых начать работать с аппаратами, имеющими доступ к Skype, Facebook и Spotify.

В последнее время Ли особенно привлекают возможности технологий искусственного интеллекта, причем во всех сферах его бизнес-интересов. Помимо $7,5 млн, потраченных на Siri, виртуального помощника, теперь повсеместно используемого владельцами айфонов, в декабре прошлого года он вложил $300 000 в созданный 16-летним подростком стартап Summly, который использует искусственный интеллект в своей конспектирующей поисковой машине. Больше всего, считает Ли, технологии искусственного интеллекта повлияют на образование, где оптимизированное усвоение знаний будет «вплетено» в индивидуальные устройства. «Развитие искусственного интеллекта достигло поворотного пункта, — говорит он. — В сочетании с высокоскоростной мобильной сетью переворот в некоторых отраслях просто неизбежен».

Выходец из низов.

Стойкий и искренний интерес Ли к теме образования становится понятен, если посмотреть на первые шаги его карьеры — с этими деталями его биографии представители китайской диаспоры по всему миру знакомы не хуже, чем американцы с молодыми годами Линкольна-лесоруба. Родившийся в 1928 году в Чаочжоу, в провинции Гуандун, Ли вместе с семьей перебрался в соседний Гонконг после начала Японо-Китайской войны. «Я учился в начальных классах, когда японцы начали бомбардировку Чаочжоу», — вспоминает он. Вскоре после переезда отец Ли, в Китае занимавший должность директора начальной школы, умер от туберкулеза. «Самое ужасное переживание моего детства, — говорит Ли. — Горькое бремя нищеты и особое ощущение беспомощности навсегда отпечатали в моем сердце заботы, которые движут мною до сих пор. Насколько реально изменить свою судьбу? И можно ли повысить шансы на успех благодаря тщательному планированию?»

В 12 лет Ли бросил школу и начал работать подмастерьем на заводике, изготавливавшем ремешки для наручных часов. К 14 годам, чтобы помогать семье, он уже работал полный день в компании, торговавшей пластмассовыми изделиями. В 1950-м Ли уволился, чтобы основать собственное производство пластмассовых игрушек и бытовых товаров. Прочитав как-то в отраслевом журнале о популярности в Италии пластмассовых цветов, он переоборудовал свою фабрику, чтобы сосредоточиться исключительно на них, решив, что такая специализация более перспективна с точки зрения роста бизнеса. Своей первой компании он дал имя Cheung Kong — так на гонконгском диалекте называется река Янцзы.

В 1960-х, в период напряженности в Гонконге, ознаменованный выступлениями и терактами радикалов-маоистов, Ли, используя доходы от пластмассового производства, начал скупать жилые и фабричные здания по всему городу — это принесло ему огромные прибыли, когда рынок вернулся в нормальное состояние. В 1979 году он стал первым китайцем, приобретшим контрольный пакет в одном из старейших британских торговых домов Гонконга — компании Hutchison Whampoa, тогда едва сводившей концы с концами. В 1987-м, когда его имя попало в самый первый глобальный рейтинг миллиардеров Forbes, Ли и его компаньоны заплатили $500 млн примерно за половинную долю убыточной на тот момент канадской компании Husky Oil — Ли по-прежнему лично владеет ее акциями более чем на $8 млрд. Удачно и щедро вложившись в переживающий взрывной рост материковый Китай, он заработал дополнительные капиталы на его стремительно растущих строительном и потребительском рынках. Его совокупное состояние сейчас находится на отметке $25,5 млрд.

Как всякий великий строитель империи, Ли продолжает занимать новые территории по всему миру. В 2010 году Cheung Kong сделала крупнейшее в своей истории приобретение, выложив $9,1 млрд за энергосбытовую компанию U.K. Power Networks — сегодня она обслуживает примерно 8 млн британцев. Менее чем через год он купил Northumbrian Water, которая в Англии предоставляет услуги водоснабжения 4,5 млн человек. Hutchison Whampoa, одна из крупнейших сетей мобильной связи в Европе, в феврале пополнила свои активы третьим по величине мобильным оператором Австрии, что обошлось ей в $1,7 млрд.

«Деловые люди не должны позволять себе иметь слишком узкий взгляд на поле своей деятельности», — объясняет он интерес к Европе в то время, когда остальные видят только сгущающиеся над ней тучи.

Отчасти поэтому даже теперь Ли старается ежедневно читать книги по науке, экономике, политике и философии. В феврале Ли увлеченно изучал биографию Чжань Чжоучженя, влиятельной политической фигуры эпохи Мин. Его любознательность и открытость миру передают иероглифы, начертанные на каллиграфическом полотне над его рабочим столом: «Ставь высокие цели, заводи друзей среди непохожих людей, утешайся простыми удовольствиями. Стой на высоте, сиди на ровном месте, ходи по простору».

Благотворитель, но не пенсионер

Успех его профильных компаний объясняет, почему Ли может относиться к своим вложениям в западные инновационные проекты как к дорогостоящему хобби. Верный этому подходу, Ли не собирается лично зарабатывать на Facebook и других удачных приобретениях в той же сфере. Он инвестирует свои частные капиталы через Horizons. Если дело выгорает, он переводит полученные акции и прибыли в свой фонд Li Ka Shing Foundation, который называет «третьим сыном» — два сына у него настоящие.

Сегодня сумма пожертвований его фонда составляет $1,6 млрд, а его текущие активы стоят $8,3 млрд. Значительная часть этих денег вкладывается в образование. Ли выделил $690 млн на создание Университета Шаньтоу, названного в честь его родного города. В калифорнийском Беркли на пожертвование Ли в $40 млн был открыт новый центр биомедицинских исследований, названный его именем. (Медицинские науки — еще одна сфера, живо интересующая Ли. Его отец умер относительно молодым, а в 1990 году его жена скончалась от инфаркта в 56-летнем возрасте — он так больше и не женился.) Благодарственный ужин, устроенный Университетом Беркли, собрал 300 человек, которые хотели с ним познакомиться.

Впрочем, мощный стимул, который когда-то заставлял тысячи гонконгских инвесторов простаивать в очередях на улице, чтобы получить шанс купить акции, только что выпущенные компаниями Ли, пошел на спад. Дочерние проекты компаний конгломерата Ли в последнее время не оправдывали ожиданий, включая Tom Group, его первую попытку заняться собственным бизнесом в интернете, стоимость акций которой со времен гонконгского IPO в 2000 году потеряла больше 90%. (Ли утверждает, что печальный опыт Tom Group привлек его внимание к революции в мобильных технологиях и на этом он сумел хорошо заработать впоследствии.) Можно вспомнить и о волне общественного недовольства по поводу растущего в Гонконге имущественного расслоения — правда, крупномасштабные пожертвования Ли пока выводят его из-под критики.

Кое-кто уже сейчас интересуется, что станет с империей Ли, когда он наконец удалится на покой. В контролируемых им компаниях Ли назначил своим наследником 48-летнего старшего сына Виктора. Уже сейчас Виктор занимает пост заместителя председателя совета директоров и управляющего директора Cheung Kong и заместителя председателя Hutchison Whampoa. «Если бы я отправился в двухмесячный отпуск и сказал бы об этом Виктору за две минуты до отъезда, я бы не сомневался, что компания продолжит работать в обычном режиме, — говорит Ли. — Я на своем примере с детства учил его, что значит руководить».

Ричард, младший и более известный публике сын Ли, имеет свою долю в семейном предприятии, однако в первую очередь занимается управлением собственной телеком-империей. По его словам, он руководствуется двумя деловыми правилами своего отца. Первое: в любых сделках «оставлять что-то на столе для контрагентов», потому что в будущем это принесет новые сделки. Второе: успех есть сумма планирования, изучения рисков и тщательного осуществления.

Со своей стороны Ли-старший заверил меня, что наличие планов по передаче руководства не следует понимать как предвестие его отставки в ближайшем будущем. «Я вовсе не имею в виду, что у меня уже назначен срок выхода на пенсию — я совершенно здоров», — говорит он мне перед расставанием. И даже если он удалится на покой, добавляет он, он не оставит свой фонд и будет поддерживать в себе молодость духа, постоянно следя за развитием инноваций и технологий будущего. 

Автор: Рассел Флэннери
Источник: www.forbes.ru