Первый инсайдер
«Отечественный менеджер, вылупившийся из скорлупы первоначального накопления, не рассматривает инсайд как нечто противозаконное».
Прошлая неделя имеет шанс войти в историю российского фондового рынка — ФСФР отрапортовала о разоблачении в стране первого инсайдера. Им оказался неназванный топ-менеджер концерна «Калина», который в преддверии его поглощения корпорацией Unilever совершал операции с акциями производителя косметики. С учетом того, что в рамках сделки пакет был оценен достаточно дорого, инсайдер вполне мог заработать на акциях родной компании доход, исчисляемый сотнями процентов.
Впрочем, разоблачение и наказание в данном случае — разные вещи. Российский закон об инсайде вступил в действие в 2011 году, но уголовное наказание для инсайдеров применяется только с июля текущего года. В итоге, даже если правоохранительные органы успешно завершат расследование, а суд примет решение о виновности топ-менеджера «Калины», тот все равно отделается легким испугом.
Но дело не в сроке, который, к слову, может составлять до семи лет лишения свободы, а в самом прецеденте — регулятор российского фондового рынка научился разоблачать инсайдеров! И есть все шансы, что он передаст накопленный опыт Центробанку, в который должен вскоре влиться в рамках создания мегарегулятора.
Тому, похоже, будет над чем поработать. Хотя российский фондовый рынок и не столь велик, на нем имеются сотни публичных компаний, которые участвуют в сделках M&A, открывают новые месторождения, получают выгодные кредиты и делают много всего остального, что может существенно повлиять на их капитализацию. При этом менталитет отечественных менеджеров, только недавно вылупившихся из скорлупы первоначального накопления капитала, не рассматривает инсайдерскую торговлю как что-то откровенно плохое. Это ведь не воровство, а просто использование дополнительного преимущества при совершении рыночных операций. И какая разница, как получена информация: путем скрупулезного анализа или по служебным каналам?
Как результат на нашем рынке происходит много странных сделок. Трейдеры часто вспоминают, например, рост курса акций Мурманского морского торгового порта перед объявлением аукциона по его продаже, динамику бумаг Казанского вертолетного завода перед обнародованием «Вертолетами России» информации о выкупе его акций, взлет «Вимм-Билль-Данна» перед объявлением о сделке с Pepsi, есть и десятки других примеров. Инсайда в них не было выявлено, но осадок у участников биржевых торгов остался…
Хотя сами трейдеры, которые с точки зрения закона являются главными жертвами инсайдеров, относятся к ним с известной долей благодушия. Мол, пусть инсайдеры и плуты, зато выполняют полезную для рынка функцию. Например, благодаря им графики котировок бумаг становятся более плавными, что в целом комфортнее для основной массы трейдеров. Опять же сам инсайдер берет на себя риск, так как «железного» инсайда не бывает: сделка может сорваться, позитивная информация — нивелироваться неожиданным негативом.
Несмотря на это, закон есть закон. Он направлен прежде всего на то, чтобы поставить всех участников рынка в равное положение, а использование закрытой информации создает очевидные дисбалансы. На этом основано американское законодательство, которое можно считать одним из самых жестких в мире по отношению к инсайдерам. За незаконное использование конфиденциальной информации в биржевой торговле в США можно получить до 10 лет заключения, а также штраф, значительно превышающий полученный в результате противоправных действий доход. В России санкции мягче, но очевидно, что ЦБ будет добиваться их применения. С одной стороны, это мощная структура, которая может позволить себе предъявить претензии даже руководителям крупнейших корпораций. С другой, есть задача привлечения капитала в экономику России, построения международного финансового центра. А тут деваться некуда — незаконность инсайда для большинства иностранных инвесторов так же очевидна, как запрет езды на красный свет. Понятно, что правила нарушаются и на Западе, но это скорее исключение, чем система.
Другое дело, что система выявления инсайда и борьбы с ним только строится, имеющийся инструментарий ограничен. Если в тех же Штатах выявление нелегального торговца ценными бумагами — целый комплекс оперативных мероприятий, нередко похожий на криминальный роман, то в России возможностей у регулятора заметно меньше, да и людей чаще всего не хватает.
В общем, с инсайдом российский регулятор будет бороться. С переменным успехом. Если на Западе до суда доходит чуть менее 90 процентов расследований инсайдерских сделок, то в России первое время статистика будет хуже. На ближайшие два года показатель успешности в 1—3 процента может считаться хорошим. Впрочем, даже один посаженный инсайдер станет хорошим уроком для остальных, снизив соблазн использовать нерыночные стратегии на бирже.
Автор: Владислав Кочетков, президент—председатель правления ИХ «ФИНАМ»
Источник: журнал Итоги
Все материалы на сайте Баффетт.РУ носят исключительно информационный характер, не являются офертой и не могут быть восприняты как рекомендации или призыв к действию с нашей стороны. Финансовые рынки несут высокие риски и любые торговые операции должны быть тщательно обдуманы.
Похожие материалы:
- Стрим Диджитал получила заявки на покупку более 26,2 млн акций в рамках тендерного предложения для нерезидентов
- БКС расширяет границы: клиенты получат доступ к срочному рынку Гонконга и Китая
- Балтийский лизинг укрепляет позиции: успешное размещение облигаций на 6 млрд рублей
- Итоги месяца: заимствованная сумма ОФЗ уступает плану более чем в два раза
- Третий выпуск «золотых» облигаций: Селигдар утвердил срок размещения и ставку купона
- Иностранные инвесторы активно участвуют в обмене заблокированными активами
- Итоговое решение акционеров М.Видео: компания не будет выплачивать дивиденды за 2023 год
- Банк России разъясняет: почему новые владельцы Яндекса не должны выкупать акции
